Юрий ШАХМУРАДОВ,

заслуженный мастер спорта СССР,

заслуженный тренер СССР

Проделки Фиргера

В послевоенные годы и вплоть до середины 60-х годов в наилегчайшей весовой категории выступал украинский борец Леонид Фиргер. Это о таких как он говорят: с ним не соскучишься. Неунывающий весельчак и непоседа, Леонид постоянно попадал в комичные ситуации. Причем нередко это с ним случалось прямо во время соревнований.

Однажды на чемпионате СССР он встречался с сильным борцом из Баку Кеворковым. Схватка складывалась в его пользу, но он сильно устал, и, чтобы удержать преимущество, ему нужна была передышка. Что делает украинец? Он вырывается из объятий наседавшего на него соперника и в буквальном смысле убегает с ковра. Кеворков машинально устремляется за ним, пытаясь настигнуть беглеца. И так они вместе под невообразимый хохот трибун пробегают несколько десятков метров по беговой дорожке стадиона.

После этого спринтерского забега борцы возвращаются на ковер. Фиргер отделывается замечанием за свою выходку (дисквалифицировать его не могли, так как такие случаи не предусмотрены в правилах соревнований). Поединок возобновился. Пауза, взятая украинцем, ему не помогла - он уступил в той встрече и в итоге занял третье место, а Кеворков тогда стал чемпионом Союза.

Похожий случай с нашим героем произошел в Одессе. Соревнования там проходили прямо на пирсе. Изрядно подустав во время схватки, Леонид на глазах у изумленной публики бежит с ковра и бросается в море. Выбравшись из воды и переодевшись, он продолжил встречу. На сей раз его проделка пошла ему на пользу. После взятого тайм-аута он сумел довести поединок до победы.

Надо сказать, Фиргер был уникальным атлетом. На протяжении почти 20 лет он входил в число сильнейших вольников Союза в категории до 52 кг. Свою спортивную карьеру он завершил, когда ему было 42 года, и это редкий случай для борца наилегчайшего веса.

Средство от «зубочистки»

В 1964 году в Орджоникидзе проходил чемпионат СССР. Встречались два малоизвестных борца. Помню только, что один из них представлял Грузию. Грузина поставили в партер. Его соперник пытался провести прием, но у него ничего не получалось. По существующим тогда правилам в этом положении надо было бороться две минуты. Видя тщетность усилий своего подопечного, тренер кричит ему: «Делай «зубочистку», делай «зубочистку»!» Этим термином из борцовского сленга называли такие действия одного из участников схватки, когда он, делая вид, что готовит прием, руками водит по лицу соперника, причиняя ему боль и пытаясь таким образом спровоцировать его на необдуманные действия.

И вот борец, находившийся в положении верхнего, принялся усердно выполнять указание тренера. Грузин терпел, терпел, а потом как впился зубами в руку грубияна. Тот, издав пронзительный крик, как ошпаренный вскочил на ноги и, корчась от боли, стал всем демонстрировать укушенное место.

«Ты зачем его укусил?» — накинулся судья на грузина. «А зачем он мой рот руками шевеляет!» — обиженно проронил грузин, плохо говоривший по-русски.

Во всем виноват Пьер Де Кубертен

В 1976 году для участия в Олимпийских играх в Монреале в состав сборной СССР в категории до 62 кг был включен борец из Татарстана Сергей Тимофеев. Он не имел большого опыта выступлений на крупных международных соревнованиях и, оказавшись на Олимпиаде, не в силах был справиться с предстартовым волнением. Наша команда прибыла в Канаду за неделю до начала состязаний. Все это время Сергей не находил себе места, постоянно жаловался на то, что так долго приходится ждать выхода на ковер.

Он жил в одной комнате с Романом Дмитриевым. Как-то лежат они на своих кроватях, отдыхают. Сергею явно неймется, он ворчит, заводит себя и в один из моментов раздраженно восклицает: «Какой дурак придумал эти Олимпийские игры!» Роман, до этого хранивший молчание, вынимает вишневую косточку изо рта (считалось, что она помогает перенести жажду при сгонке веса) и, выговаривая по буквам, произносит имя Пьера де Кубертена. Назвав   виновника страданий своего товарища, он кладет косточку обратно в рот и, как ни в чем не бывало, продолжает молча созерцать потолок.

В Монреале Тимофеев занял шестое место, но, как мне кажется, мог бы выступить лучше, если бы сумел совладать со своими нервами и не сгорел до старта.

Что может разозлить борца

В 1965 году в Баку проходила товарищеская матчевая встреча между сборными Азербайджана и Дагестана. Обе команды со всей серьезностью отнеслись к этой встрече, выставили сильнейшие свои составы. Азербайджанцы не хотели ронять своего авторитета, поскольку представляли союзную республику, да к тому же выступали дома, а мы в свою очередь горели желанием самоутвердиться и доказать, что способны победить сборную, стоящую по статусу выше нас.

Поединки проходили на стадионе «Динамо» в присутствии большого количества зрителей. Все было обставлено торжественно и чинно. Перед каждой схваткой судья-информатор представлял борцов, подробно знакомя зрителей с нашими биографическими данными и спортивными достижениями. Встреча протекала с переменным успехом, и так получилось, что её исход зависел от последнего поединка. За нашу команду в тяжелом весе выступал Юрий Гагиев, сильный борец, побеждавший на первенстве СССР среди молодежи, и мы с полным основанием рассчитывали, что он одолеет своего менее известного оппонента, однако, к нашему большому разочарованию, его постигла неудача.

Настроение у всех никудышнее, сидим в раздевалке, переживаем поражение. Вдруг с шумом вваливается Юра. «Что за дела? — рычит он, снимая с себя трико и швыряя его на пол. — Объявляют, понимаешь ли, что мне 26 лет, тогда как мне только 25!» В этот момент мы ожидали от него услышать что угодно — брань в адрес судьи, соперника, самокритику, но только не это. Тогда нам было не до смеха, но впоследствии все мы, присутствовавшие во время этой сцены, не раз вспоминали как анекдот праведный гнев нашего товарища, которого вывело из себя то, на что вряд ли бы кто-нибудь в подобной ситуации обратил внимание.

Веская причина

В 1964 году сборная команда страны заключительный этап подготовки к Токийской олимпиаде проводила во Владивостоке. Как обычно на сборах, день начинался с зарядки. Вставали мы на неё неохотно — сказывалась разница часовых поясов, к тому же по утрам было как то не по-летнему прохладно и стояла такая темень, что хоть глаз выколи.

В ту пору сборную Союза возглавлял Александр Дякин, человек жесткий и требовательный, не делавший поблажек никому. Елкан Тедеев, известный в прошлом осетинский борец, хорошо знал суровый нрав главного тренера, однако утренние пробуждения для него были сущим наказанием, и он каждый раз придумывал какую-то причину, чтобы увильнуть от зарядки. То ему глаз закапали, то у него расстройство желудка, то еще что-то.

И вот как-то в очередной раз я и Гена Андиев будим его на зарядку. Он, обычно спавший на животе, приподнимается на руках, с трудом открывает глаза и надолго задумывается. Мы понимаем, что Елкан не собирается вставать, но что он на этот раз придумает? Тяжелый мыслительный процесс нашего товарища не приводит ни к чему. «Скажите Дякину, что я умер», — изрекает он и с этими словами плюхается на постель и тут же засыпает мертвым сном.

Должен заметить, что Тедеев, хоть и позволял себе пропускать утреннюю зарядку, лентяем и сачком не был. На тренировках он вкалывал дай бог каждому. Иначе, наверное, не завоевал бы золотые медали чемпионатов Европы и СССР, не был бы серебряным призером чемпионата мира.

Такой маленький, а какой настырный

Пятикратный чемпион мира Али Алиев, с которым мне посчастливилось долгие годы находиться рядом, был большим любителем посостязаться. Одной борьбы ему было мало, и он мог бросить вызов  представителям других видов спорта, соревнуясь с ними в их, так сказать, родных стихиях. Однажды Али поспорил с олимпийской чемпионкой по гребле Любовью Серединой. Это был кросс по пересеченной местности. Али считался неплохим бегуном и не сомневался в своей победе. Это пари он проиграл. В другой раз, увидев на сборах, как одна конькобежка стоит в стартовой позе, Али заявил: «Так и я могу». Дело не в том, что эту позу трудно принять, а в том, что конькобежцы стоят в таком положении на тренировках порой по часу. Спор Али проиграл, хотя выдержал довольно длительное время. Просыпаемся утром, а он не может встать с кровати: свело мышцы, как говорят в таких случаях, - крепатура.

На тренировках Али проявлял такую необузданную фантазию, что они превращались в настоящие состязания, не уступая в накале страстей и драматизме иным престижным турнирам. Более того, иногда его выдумки походили на некие шокирующие шоу с риском для здоровья и даже для жизни. Как-то раз на сборах в Цахкадзоре мы после сауны плавали в бассейне со знаменитым борцом-«классиком» Омаром Блеадзе. Это был высокий, крепко сложенный атлет с могучей грудной клеткой. Рядом с ним Али выглядел, как Давид перед Голиафом.

- Омар, давай поспорим, кто дольше продержится под водой, - неожиданно предложил Али.

Ударили по рукам, вдохнули всей грудью и погрузились в воду. Мы, болельщики, окружили бассейн по его краям и стали с любопытством ждать. Али и Омар сидят на дне друг против друга и периодически выпускают пузыри. Проходит минута, другая, третья. Маленького Али начало пошатывать, а громадный Омар, у которого каждое легкое объемом с кислородную подушку, сидит, как ни в чем не бывало. Вдруг видим, что Али роняет голову на грудь и валится вбок.

 - Он теряет сознание! – кричит Гурам Сагарадзе и в ту же секунду хватает его под мышки и вытаскивает с бассейна.

Мы шлепаем Али по щекам, и первое, что он спрашивает, придя в себя: «Кто выиграл?»

Я думаю, идя на спор, Али осознавал, что проиграет его, но для него было важно посостязаться не столько с соперником, сколько с самим собой. Этот случай потом долго обсуждался в наших кругах. «Такой маленький, а какой настырный», - говорили о нём.

«Газик» как средство сгонки веса

Али Алиев был самозабвенно предан борьбе, для него спорт всегда стоял на первом месте.

Но была у моего друга ещё одна страсть – автомобили. Однажды он попытался совместить эти два увлечения.

Надо сказать, Али любил экспериментировать на тренировках и в процессе подготовки к соревнованиям. Всё бы хорошо, если бы нередко эти его эксперименты не шли вразрез с устоявшимися научными методиками и рекомендациями. Так, в частности, было перед чемпионатом СССР 1964 года в Орджоникидзе. По настоянию Али мы решили не ехать на сборы, а тренироваться сами.

В Махачкале стояла невообразимая жара. «В самый раз сгонять вес», - заметил мой друг. Но одной температуры ему показалось мало. Мы облачились в сгоночные костюмы, сверху надели спортивные шерстяные и сели в только что приобретенный им «газик». Не оставив ни одной щели в окнах, Али включил печь, и мы тронулись с места. Урча и попыхивая, машина неслась по размягченному солнцем асфальту в сторону Тарки-тау. Через несколько минут я начал задыхаться от адской жары, обливаться горячим потом. Даже ветровое стекло покрылось испариной.

Набирая обороты, «газик» взлетел на вершину. Али с красным, как бурак, лицом вышел из машины и жестом приказал мне стартовать. Мы побежали в гору. Одежда на нас булькала и хлюпала. Кросс длился около часа, после него мы плюхнулись в кабину и при включенной же печи возвратились домой, где мама Али ждала нас за неизменно накрытым великолепными яствами столом. Когда разделись и развесили костюмы, пот с них не капал, а стекал. За один такой выезд мы теряли в весе до четырех кило. Но за трапезой мы с лихвой набирали эти килограммы, хотя знали, что допускать этого нельзя.

Наутро всё повторялось. И так в течение нескольких дней. В Орджоникидзе приехали сразу на взвешивание. Оказалось, что у Али три лишних килограмма. Не мешкая, он вновь принялся сгонять вес. Там-то я впервые увидел, как он хватается за печень. Согнать лишний вес удалось, но обессиленный Али боролся плохо и в итоге занял только четвертое место. С тех пор Али больше самодеятельностью не занимался и исправно ездил на все сборы.

Поэт и физкультура

Каждое утро Али Алиев ходил на городской пляж, где вместе с ним на утреннюю зарядку собирались его многочисленные ученики. К этому полезному для здоровья занятию он пытался приобщить и жившего с ним в одном дворе Расула Гамзатова.

- Расул Гамзатович, пора бы вам взяться за свое здоровье, - убеждал борец поэта. – У вас лишний вес, а это не способствует долголетию.

Расул Гамзатов всякий раз отнекивался, но однажды, когда его супруга Патимат, оказавшись свидетельницей разговора на эту тему, решительно поддержала Али, поэт вынужден был сдаться.

Придя на пляж, автор нетленных произведений стал энергично разминаться, но вскоре остановился и устремил свой взор на группу таких же, как и он, немолодых физкультурников. Тучные, неуклюжие мужчины, тряся пивными животами, кряхтя и краснея, старательно выполняли одно упражнение за другим, словно готовились к каким-то важным соревнованиям. Понаблюдав немного с ироничной улыбкой за этой забавной сценкой, поэт развернулся и решительно направился к выходу.

- Расул Гамзатович, вы куда? – окликнул его Али Алиев.

- Ухожу! Я не боюсь умереть, - бросил в ответ поэт и был таков.

Разоблачитель

Двукратный чемпион мира Руслан Ашуралиев был непревзойденным мастером веселых розыгрышей. На его удочку попадались многие борцы. Чаще всего объектами его розыгрышей становились те, кто давал для этого повод. Так, например, было однажды на учебно-тренировочных сборах в Алуште. Мы жили в гостинице, где на всю команду был один холодильник, стоявший в общем коридоре. У Руслана всегда там хранился трехлитровый баллон виноградного сока.  На всякий случай, чтобы на него никто не покусился, он аккуратно выводил на этикетке свою фамилию. Но, несмотря на это, всякий раз, когда ему хотелось утолить жажду, он обнаруживал баллон пустым. В один прекрасный день его терпение лопнуло, и он решил наказать любителей позариться на чужое добро. В содержимое баллона он подмешал слабительное, закрыл наглухо два имевшихся в гостинице туалета, после чего занял наблюдательный пост у окна, выходившего на лесополосу.

На следующий день на утреннем построении команды Руслан обращается ко мне с просьбой дать ему слово.

 - В нашей сборной завелись воры, - заявляет он с напускной серьёзностью и, рассказав о совершенном накануне «коварном преступлении», поименно называет ребят, приложившихся к его баллону с соком.

Уличенные в содеянном борцы стали возмущаться, делая вид, что до глубины души оскорблены прозвучавшими в их адрес обвинениями. Тогда Руслан достает тетрадку, в которой он по минутам фиксировал, кто и когда накануне бегал в лесополосу по нужде, и под веселый гогот строя зачитывает свой компромат. Против этой исчерпывающей доказательной базы «злоумышленникам» уже возразить было нечего.

 Надо ли говорить, что после этого случая ни у кого не возникало желания выпить из баллона Ашуралиева, если, конечно, он сам не угощал, а угощать Руслан любил, потому что был на редкость щедрым человеком.

© Стадион. 2011г.